Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чего я только не делал, чтобы облегчить его страдания и приблизить выздоровление. Импортные лекарства, специальная коляска и лучшие советские врачи — это минимум, который я сделал для ребёнка. Сейчас даже не хочу думать об этом. Главное, что мы вытянули! А ещё я одно время превратился в самого натурального одержимого. Даже супруга, отношения с которой так и не наладились, потребовала успокоиться.
Дабы уйти от дурных мыслей, я полностью окунулся в административную работу. Снимать не было никакого желания, даже Роберт с Дино, специально прилетевшие в Москву на переговоры, были аккуратно посланы лесом. Мне было наплевать и на деньги, которые лились просто рекой благодаря нефтяному кризису. Но когда-то надо возвращаться к нормальной жизни.
Франческо при помощи Ани, еле уговорил меня прилететь в Европу, где буквально насильно запер в одну из швейцарских клиник. Аналог советского варианта санатория, где я пролежал неделю, огороженный от внешнего мира. После этого жизнь начала постепенно возвращаться. У меня даже появилось желание снимать ролики, которых с помощью ребят из парижской студии мы наклепали штук двадцать. Но чувство вины и боязнь за здоровье сына отпускали меня ещё долго.
Постепенно я начал вникать в дела «MMcore». Оно и немудрено, ведь мы так долго шли к этой цели. Тут ещё банкиры добавили проблем, немного обидевшись на наш успех. Они хорошо заработали на нефтепроводе, но не послушались моих советов. Ребята ограничились советским сырьём, перекачиваемым в ФРГ. Мы же, заняв у них денег, скупили нефть, где можно и нельзя. Заодно наша компания наложила лапу на Приморский терминал, что очень не понравилось швейцарцам. А что делать, если они не захотели рискнуть и купить чёрное золото по фиксированной цене у нуждающихся в валюте товарищей? Да мы рисковали, ведь цена была на тридцать процентов выше рыночной, ещё и на условиях полной предоплаты. Поставка шла в несколько этапов, мы ещё не получили товар, а Совмин уже распоряжался полученной выручкой. Но затем всё встало на свои места. Сделка была выгодна СССР и нам, но не банкирам. В общем, придётся договариваться и делиться. Для того я и собираюсь в ближайшее время за границу.
* * *
— Тсс! Оба спят, — Анна поднесла палец к носу и зашептала, — Не дождались тебя и как поели, сразу отключились. Иди руки мой, я сейчас дверь прикрою и обед согрею.
Всё-таки жена у меня хорошая! Только молодая и излишне резкая. Может, это я позволил ей сесть на шею или просто не замечал ранее подобных черт характера? С другой стороны, а что мне известно о собственной жене? Если ты месяцами не бываешь дома, а по приезде снова пропадаешь на работе, то когда общаться и изучать друг друга.
— Вкусно! — отодвигаю пустую тарелку и наливаю чай.
Анна молча взяла посуду и положила в раковину. Чего-то у нас расклеилось в последние месяцы. Вроде вместе переживаем за детей, отдавая им все силы, обсуждаем проблемы, но пропала душевность. Будто два чужих человека, но объединённых общей целью.
— Есть разговор, если ты не возражаешь?
Опять молчаливый кивок и супруга примостилась на стул. Но не смотрит мне в глаза, чего-то изучая во вчерашних «Известиях». Ладно, я к подобному уже привык. Мы даже спим в разных комнатах и любовью занимаемся по великим праздникам. Несколько раз Анна сама приходила, но у меня складывалось впечатление, будто она исполняет долг. Бывали моменты общей радости и единения, но постепенно, всё возвращалось к нынешней ситуации. Хотя, по некоторым взглядам и жестам я вижу, что она сама не рада нынешним отношениям. Только видать, врождённое упрямство мешает понять, что пора прекращать холодную войну.
— Я хочу уехать в Европу. Работать, но надолго, — поправляюсь, увидев, вдёрнуты в удивлении брови, — Сколько это займёт времени, не знаю. Здесь мне делать пока нечего. Вернее, надо дать коллективу отдохнуть, а то я совсем людей затерроризировал.
Улыбку и тихий смешок супруги, показали верность выбранной стратегии. Поэтому продолжим.
— Без вас мне там делать нечего. Но и дальше так жить нельзя. Ты определяйся, как нам дальше быть. Никто не снимает с себя вины, но я устал приходить домой и видеть в твоих глазах укор. Вечно такое продолжаться не может. Если хочешь развода, то я его дам. Мне будет тяжело, но лучше так, чем никак.
Некоторое время Анна молчала. Честно говоря, я ожидал бурную реакцию на свои слова или очередной сеанс игнорирования. Хорошо, что это была ошибка.
— Прости. Я сама запуталась и уже не знаю, как объяснить, что веду себя как дура. Тебя не исправишь, и мне надо было понять это давно.
Ух, вроде возвращается прежняя Аня!
— Если ты сам хочешь развода, то я тоже не буду препятствовать. Но мне даже в голову не приходило уходить от тебя.
Играет или нет? Плевать, но ради согласия в семье я готов терпеть и не такое. Тяну жену к себе и, усаживаю на колени, крепко обняв.
— То есть ты не против немного пожить в Европе? — шепчу в аккуратное ушко и получаю по рукам, так как они машинально начали проверять на месте ли некоторые аппетитные выпуклости.
— Какая дура не захочет пожить за границей? Туда не всех даже в турпоездку пускают, — резонно замечает жена, — Только как я оставлю маму? Она в последнее время совсем расклеилась.
Да на ней пахать можно, чуть не кричу, но с трудом давлю порыв. У старушки нервы, как у заклинателя змей, а сердцу любой атлет позавидует. Ещё мадам периодически может тяпнуть грамм сто коньяка, строго для расширения сосудов, конечно. Именно эта интриганка немало сделала для охлаждения наших отношений. Я попытался высказаться на этот счёт, но сделал ещё хуже. Но теперь буду воздействовать на ситуацию строго через тётю Лену, имеющую большое влияние на племянницу. А сестра её просто побаивается. Думаю, ради возможности отправить Аню и внуков в Европу, она сделает всё возможное.
— Не переживай за маму, с ней всё будет хорошо. Отправим её на обследование к лучшим специалистам. Да и вернуться мы можем в любое время.
— Ты собираешься жить в Париже? — между тем спрашивает жена.
Мой ход, конечно, не очень честен. В любом случае возможность поехать за рубеж должна заинтересовать Анну. А что делать? И ехать мне точно нужно, в том числе для обучения самой супруги.
— Скорее всего, нет. Есть два варианта. Более предпочтителен Цюрих. Там тихо, спокойно и даже сонно. Зато безопасно и отличная природа с подходящим для нас климатом, — на этот раз мои поползновения к поглаживанию Анна не пресекает, — Далее идёт Рим, где надо запускать киностудию и Франческо уже весь извёлся. В столице Италии жарко, шумно, придётся перемещаться с охраной, зато весело. Если ты остановишься на Швейцарии, то мне придётся думать о маршруте, как быстрее перемещаться межу странами. Хотя, можно купить самолёт, и вы практически не будете замечать моего отсутствия.
— В смысле самолёт? — Анна аж подпрыгнула от удивления и быстро повернулась ко мне, глядя в глаза, — А ведь ты серьёзно! Когда я ранее слушала про виллу и яхту, то не верила. Но самолёт!
— Я же тебе говорил, что твой муж — великий человек, достойный исключительно поклонения. Ай!
Эта вредина укусила меня за ухо, а сама ещё и хохочет. Да за её улыбку и смех, я готов отдать на растерзание любые части своего тела! В пределах разумного, конечно. Целую успокоившуюся жену, но та быстро отстраняется.
— Рим и это даже не обсуждается! Хватит с меня деревни — я четыре года с дачи не вылезала, скоро мхом совсем покроюсь. Раз есть деньги на самолёт, то найдёшь и на охрану, — Анна сразу включилась в составление планов, — Лучше жить в жаре, чем на холоде. Детям это полезно, ведь там ещё и море рядом. И пообещай, что мы начнём посещать выставки, музеи, театры, рестораны, наконец. Чего я сижу и кисну, как затворница?
Вот такая супруга мне нравится гораздо больше! Глаза сверкают, на лице мечтательная
